Сунув в карман серебряную пилочку для ногтей, Аззи поднялсяс низенького походного креслица и выглянул из шатра. Погода начинала портиться.Над вершинами Альп собрались темные тучи, и первые тяжелые капли дождя упали наземлю.

– Похоже на то, что кто-то пытается наколдовать плохуюпогоду, – сказал Аззи. – Мой вам совет: поднимайте свое войско какможно скорее и выводите его к Венеции. Гроза может застать вас в пути. Да,кстати, не волнуйтесь насчет того, на каком языке отдавать приказы вашим людям.Если вам что-нибудь понадобится, просто скажите Глобусу. Он ловок, расторопен,понятлив. В мире не найдется такой услуги, которую он не смог бы оказать.

– Спасибо вам. По правде говоря, я уже начиналбеспокоиться.

Сэр Оливер солгал: за все время разговора с Аззи в головуему не пришло ни одной дельной мысли; он совсем не думал о том, как будеткомандовать огромным войском, во главе которого был поставлен. Но ему хотелосьпроизвести на Аззи впечатление мудрого полководца, заботящегося обо всем, дажео таких мелочах.

– Ну, что ж, желаю вам удачи. Надеюсь вскоре увидетьсяс вами в Венеции! – и Аззи растаял в воздухе.

Тьма, наползавшая из-за гор, сгущалась над Европой.Вернувшись в маленький трактир, откуда начинал свое путешествие сэр Оливер, и вспешке уладив кое-какие неотложные дела, Аззи с удвоенной энергией принялсяискать актеров для Безнравственной Пьесы.

– Ну, Аретино, есть ли какие-нибудь новости? –спросил Аззи.

– Новостей полно, сударь. Венеция гудит, словнорастревоженный пчелиный улей. Люди порядком взволнованны. Похоже, что и впрямьвсех нас ждет нечто неслыханное и небывалое. На улицах только и говорят, что очудесах и знамениях, посланных Небесами. Конечно, мы, венецианцы, не посвященыво все секреты Потустороннего Мира – хотя, по правде говоря, это не совсемсправедливо, ведь мы стоим неизмеримо выше всех остальных народов во всем, чтокасается общения с духами, – однако трудно не заметить, что грядуткакие-то важные перемены. Но я полагаю, что вы вызывали меня не для того, чтобыобсуждать людские сплетни.

– Я вызвал вас сюда, дорогой мой Пьетро, чтобы высмогли познакомиться с актерами, которые будут играть Безнравственную Пьесу.Кое-кому из них придется помогать по ходу действия, и я хочу назначить вассвоим помощником – главным помощником режиссера, так сказать. Конечно, вы несможете быть в нескольких местах одновременно, но я обязательно расскажу вамобо всех подвигах, совершенных нашими героями… то есть, я хотел сказать,актерами. Однако рассказы рассказами, а все-таки, полагаю, вам будет полезнопоближе узнать тех людей, которых вам вскоре предстоит обессмертить в своембожественном творении. Жаль, что вы не застали здесь сэра Оливера. Вот образецрыцарской доблести! Он оказывает нам большую честь, соглашаясь работать на нас.

– Я успел познакомиться с ним по дороге сюда, –ответил Аретино довольно сухо. – Должен сказать, что ваша идея раздаватьглавные роли кому попало кажется мне не совсем правильной. Впрочем, мне нехотелось бы торопиться с выводами. Посмотрим, что из этого получится. Что жекасается сэра Оливера, будем надеяться, он справится со своей ролью. Итак,сударь, кто следующим явится предложить вам свои услуги?

– Скоро узнаем, – улыбнулся Аззи. – Готовпобиться об заклад, что нам не придется долго ждать. Кажется, я слышу шаги – кто-топоднимается по лестнице…

Аретино прислушался:

– Вы правы. Судя по всему, ваш новый посетитель –отнюдь не знатная персона.

– Откуда вы знаете? Уж не обладаете ли вы даромпрорицателя, дорогой Аретино?

Аретино улыбнулся:

– Если вы внимательно прислушаетесь к звукам шагов, выобратите внимание на шарканье и скрип подошв. Этот малый сейчас, должно быть,на другом конце коридора, а скрип его башмаков отчетливо слышен в комнате,несмотря на то что дверь прикрыта. Звук довольно высокий и резкий – такой обычнобывает у сапог, сшитых из самой грубой кожи и к тому же несмазанных. Поступьтвердая – значит, это не старик. Но тогда почему он шаркает подошвами? Простопотому, что его обувь тяжела и неудобна. Солидный человек такую обувь носить нестанет.

– Плачу пять золотых, если это так, – сказал Аззи.

Звуки шагов раздавались теперь совсем рядом и замерли удвери. В дверь негромко постучали…

– Войдите! – пригласил демон.

Дверь отворилась. На пороге стоял высокий молодой человек скопной рыжеватых волос, в старой домотканой рубахе. На ногах у него былиботинки из грубой воловьей кожи. Молодой человек нерешительно оглядывалкомнату, словно боялся, что его прогонят.

– Пять золотых ваши, – тихо сказал Аззи,наклонившись к Аретино. Затем улыбнулся новому посетителю, желая подбодритьего.

– Кто вы, сударь? Должен признаться, я не помню вашеголица. Вы один из паломников, путешествующих в нашей компании, или явилисьиздалека?

– Я, сударь, путешествую вместе с вашей компанией, но ксамой компании не принадлежу. Фигурально выражаясь, я из званых, но не изизбранных.

– О, – удивился Аззи, – да ты, оказывается,остряк. Как тебя зовут, приятель, откуда ты и чем занимаешься?

– Звать меня Мортон Корнглоу, – ответилтот. – По роду занятий я конюх; присматривал за лошадьми до тех пор, покасэр Оливер не взял меня к себе в услужение. Ибо, сударь, да будет вам известно,что проживал я в деревне, которой владеет сэр Оливер по праву родовогонаследства. От сэра Оливера, сударь, не укрылось то мастерство, с коим я владеюскребницей, и, собираясь в конный поход, его светлость взял меня с собой. Такчто можно сказать, что я принимаю участие в этом паломничестве – если, конечно,рассматривать физическую сторону дела. Но с точки зрения духовной… Видите ли, влюбом обществе люди прежде всего равны между собой и придерживаются одинаковыхвзглядов на жизнь. Вряд ли кому-нибудь придет в голову водить дружбу, скажем, ссобаками и лошадьми, которые, хоть и находятся рядом со своими хозяевами, а всеже должны знать свое место. Точно так же дело обстоит и со слугами, каковые,хоть и занимают чуть более высокое положение, чем животные, да и ценятсянамного дороже, но, по сути, в глазах господ мало чем отличаются от рабочейскотины. И поэтому я хочу спросить у вас, сударь, есть ли у меня шанс занятьодно из свободных мест в вашем предприятии? Не буду ли я отвергнут из-за моегонизкого происхождения? Ведь счастье обычно выпадает на долю богатых и знатных,а простых людей вроде меня оно обходит стороной.